Магнатъ - Страница 37


К оглавлению

37

– Ну-с, приступим.

– Григорий Дмитрич!

Стрелок вздохнул, беззлобно помянул чью-то мать и повернулся на зов, спокойно поджидая приближающегося вестового:

– Ну чего опять стряслось? Или вы там уже и полчаса без меня прожить не можете, ироды?

Запыхавшийся от быстрого бега охранник несколько раз откусил воздух и почти без остановки выпалил:

– С проходной номер два звонили, просят вас срочно подойти!

– Так, оружие и чемоданчик – ко мне в кабинет. Лично отвечаешь!

Теперь уже сам Долгин побежал – правда, только до ворот полигона. Если спешащий со всех ног охранник – дело в общем-то для всех вполне привычное, то главный инспектор своим забегом вызовет как минимум волну пересудов. Так что – широкий шаг и невозмутимое спокойствие на лице. А еще множество догадок и предположений, теснящихся в голове. Проходная номер два располагалась в самом начале того самого поселка, в коем проживало все фабричное (и не только) начальство, охрана там была опытная и по пустякам бы его дергать не стала. Командир с утра сильно хмурый был, обмолвился, что весточка пришла про дочку. Вроде как простыла. Герт из столицы должен был вернуться… Неужели опять побили? Или кто-то из поднадзорных «дятлов»-осведомителей что-то почуял и умудрился сбежать?! Короче, как он проделал весь путь до проходной, Григорий потом так и не вспомнил – главное, что сделал это быстро, а остальное – ерунда.

– Докладывай.

– Где-то с полчаса назад нам послышалось, как будто кто окошко выхлестнул.

Старший охранник показал, откуда именно донесся подозрительный звук – из коттеджа хозяина фабрики, со второго этажа. Даже конкретное место можно было угадать, не особо напрягаясь: то самое, где окно щерилось крупными осколками стекла. От таких новостей главный инспектор мгновенно напрягся, готовый бежать и стрелять.

– Это изнутри, бутылкой. Мы до Глафиры – мол, так и так, что у тебя в хозяйстве-то творится? А она толком и ответить не смогла, испуганная какая-то. Ну мы службу знаем, я сразу вестового к вам, а сам поднялся до кабинета да тихонечко посмотрел – командир спокойно себе сидит, жив и здоров. Даже вроде спит, прямо в кресле. Я на всякий случай экономку поскрестись в дверь отправил, узнать, все ли в порядке, – так он, даже не просыпаясь, так рыкнул, что не приведи господь! Ну мы вниз – и вас ждать. Вот.

– Благодарю за службу.

– Рад стараться, вашбродь!

Дверь в дом оказалась незапертой, а Глафира Несторовна и впрямь была слегка напугана – такая бледность на лице для нее обычно была не характерна. Увидев того, кто точно знает – что делать и как быть, женщина едва не расплакалась от охватившего ее облегчения. Сразу соваться к другу Григорий не стал, предпочел прояснить обстановку. А то мало ли?..

– Докладыва… тьфу! рассказывай, что знаешь.

В изложении экономки события, превратившие всегда выдержанного, вежливого и очень доброжелательного к прислуге хозяина в гневного демона, начались с визита господина Лунева. Вернее, с его отбытия – примерно через полтора часа после оного она услышала громкий шум и треск из гимнастического зала. Подумала, что шалит малолетняя воспитанница Хозяина, зашла навести порядок… Все, на этом осмысленная часть повествования закончилась. И начались обильные слезы, перемежаемые невнятными всхлипами:

– Как глянет!.. А глаза-то бешеные! Я думала, на месте прибьет. А в зале-то, господи, ужас какой! Потом – раз, и стекло посыпалось!.. Григорий Дмитрич, это что же такое, а?

– А ну-ка, цыц! Руки по швам, грудь вперед!

Непривычная к таким «утешительным» словам, бедная женщина сначала выполнила команду буквально и только потом поняла, что именно от нее требуют.

– Успокоилась? Пойдем, покажешь, что там с гимнастическим залом приключилось.

Через пару минут, оглядывая хорошо знакомое место для тренировок, господин главный инспектор только и смог, что удивленно присвистнуть, ибо с залой приключился… ее хозяин, князь Агренев. Изрубленные и переломанные перекладины шведской стенки, расколотая и пришпиленная топориком к стене мишень, россыпь метательных ножей на полу, поваленные станки со штангами и прочими мудреными спортивными снарядами…

– Да, изрядно.

Отставной унтер-офицер ткнул ногой в кучку песка и опилок, качнул наполовину перерубленный боксерский мешок и с некоторой натугой вытащил из него драгунскую шашку. Повертел ее в руках, рассматривая загубленное на корню лезвие, покачал головой. Порыскал взглядом, пересчитывая холодную сталь, и почти сразу нашел одинокий эфес сабли – той самой, что когда-то сам же и подарил сиятельному ученику. Увы, клинок златоустовских мастеров не перенес близкого знакомства с деревянным болваном, который князь иногда в шутку обзывал довольно странным ругательством – «макивара». Впрочем, деревяшка тоже не пережила этой встречи, и теперь ее можно было смело выкидывать – как и второй мешок для битья, от которого осталось много песка и опилок да груда испластанной вдоль и поперек кожи.

– Это что ж за вести-то такие Лунев привез?..

Аккуратно прислонив к стене изуродованный клинок, Григорий внезапно вспомнил и о других обитателях дома:

– Где все?

Умница экономка поняла вопрос как надо:

– Ульяна еще с прогулки не вернулась, Даша со мной, на кухне.

– Тогда так: дверь закрыть и никого сюда не пуска…

Начальство уперлось взглядом в вывороченную с корнем защелку и замолчало.

– М-да. Я попозже пришлю кого из охраны, поможет при уборке. Рот на замок, ключ выкинуть – и горничную о том же предупреди. Понятно? Все, ступай, дальше я сам.

37