Магнатъ - Страница 71

Дуф!

Уже до того «подраненный» граф Татищев вполголоса чертыхнулся и махнул рукой, сметая с маски остатки оранжевых брызг. Оставшаяся пара стрелков по очереди, прикрывая друг друга, перезарядила барабаны револьверов, затем переглянулась и дружно присела за невысоким щитом. Господа офицеры немного посовещались, энергичными жестами определив текущую диспозицию, согласовали дальнейшие действия и резко вырвались на оперативный простор. Как оказалось, очень даже зря… Потому что таинственный незнакомец уже давно успел сменить свою позицию.

Дуф-дуф!

Дуф!

Еще один штабс-капитан не по своей воле дернул головой и схватился за ногу – хоть пуля и была из мягкого воска, но била по незащищенному телу не хуже твердого камня. Даже, пожалуй, лучше! Утешением ему был лишь тот факт, что сам он хоть и проиграл, но сделал это (в отличие от первых двух) не «всухую» – ведь именно его выстрел оставил полосу касательного попадания на жилете чертовски верткой (и меткой) жертвы! Впрочем, судя по результатам их встречи, скорее уж матерого охотника…

Тем временем оставшийся в полном одиночестве поручик-«измайловец» Николай Шиллинг удивительно быстро присел за стоявшим перед ним барьером. Отдышался, огляделся, немного задержав взгляд на удаляющейся спине прихрамывающего сослуживца, и замер, отдавая инициативу излишне резвому противнику. Раз не получается атака, он попробует себя в обороне! Его болельщики, поголовно прильнувшие к стеклянному экрану «зрительской ложи», тоже прекратили разговоры, напряженно ожидая скорой развязки, а еще недавно легкая и непринужденная атмосфера неформального мужского «пикничка» стремительно превращалась в нечто предгрозовое. Пока в воздухе (но это только пока!) витало отчетливое недоумение. Потому что, во-первых, неведомый гость князя Агренева оказался большим докой в дружеских поединках. Все эти его кувырки, перекаты, странный виляющий бег, меткая стрельба из любого положения… Во-вторых, он столь же явно не был гвардейцем – потому что как ни старайся, а военную выправку ни под какими жилетами да мешковатыми штанами не скроешь. Ну и, в-третьих (и это было обиднее всего), получается, что всех их, потомственную военную косточку, блестящих гвардейских офицеров, перестрелял-переиграл какой-то там гражданский?! От осознания такого обидного факта у некоторых гвардейцев недоумение потихонечку перерастало в тихую, но уже очень стойкую неприязнь к пока еще незнакомой им личности таинственного гостя. Да и сам хозяин «Колизеума» не вызывал более прежних дружеских чувств.

Дуф-дуф, дуф!

Все, что успел сделать Шиллинг, увидев противника (кстати, опять совсем не там, где рассчитывал!), так это опустить голову за щит, полностью скрываясь из виду, и тут же услышать хлесткие удары пуль за своей спиной. Чуть повернуть глаза к соседнему барьеру, с неприятным удивлением оценивая хорошую кучность попаданий, осторожно и вместе с тем быстро выглянуть… и опять чудом разминуться с двумя восковыми «подарочками». Длинная пауза чужой перезарядки, во время которой уже он отправил несколько «горячих приветов» по мелькнувшей невдалеке сухощавой фигуре, а еще гвардеец наконец-то хорошенько осмотрелся и даже быстро наметил, куда и как будет стрелять. Пусть щитов много, но безопасно подобраться к его позиции можно только в двух местах.

Дуф!

Последний «охотник» на арене уже вполне привычно исполнил «поклон земле», уберегая себя от попаданий. Затем снова переместился, на сей раз к самому краю щита, и принялся терпеливо считать. Первый выстрел уже был, за ним почти без промедления последовали второй и третий. Долгий миг тишины, отчетливое шуршание слева (угадал, значит!), и в верхнюю доску его укрытия одна за другой влепились четвертая и пятая пули. Все, барабан противника пуст! Поручик резко вскочил, заранее наводя свой револьвер…

Дуф!

И едва не упал, получив с близкого расстояния опрокидывающий удар в верхнюю часть маски. Победитель, словно в насмешку, опять стоял совсем не там, где был должен!.. Пока проигравший собирался с мыслями и чувствами, даже не запыхавшийся мужчина подошел поближе, окончательно преодолевая разделявшие их две сажени, и странно-ломким голосом поблагодарил:

– Отличный поединок, Николай Николаевич.

Снимая маску и усмиряя горечь поражения, поручик Измайловского полка буквально выдавил из себя ответную любезность:

– Взаимно… К сожалению, нас не представили друг другу.

В двадцати саженях от них, за толстым стеклянным экраном, по-прежнему невозмутимо-холодный князь заговорил, видя, как особый гость снимает свою маску:

– Господа. Его императорское высочество великий князь Михаил Александрович!

Было просто удивительно, насколько быстро после этих слов поменялась атмосфера в их небольшой компании. Мимолетные гримасы удивления и неверия на лицах, тихий звон упавшего бокала и чуть ли не физически ощущаемый скрип офицерских мозгов, будто у новой кожаной портупеи. Секунда, другая – и все присутствующие быстро застегнули пуговички и крючки, огладили кителя в поисках возможных складок и поправили фуражки, вновь разделяясь на «измайловцев» и «преображенцев».

– Князь, ну можно же было хоть как-то намекнуть?..

Впрочем, в этих словах не было даже тени недовольства – так, чуть-чуть укоризны, и не более того. Последние три государя (включая ныне правящего) немало постарались, выкорчевывая из своей лейб-гвардии все то, что им не нравилось или же вызывало опасения. Дом Романовых прекрасно помнил, благодаря чьим штыкам взошла на трон немка Екатерина Великая. И про участь Петра Третьего не забывал. Не выветрился из памяти и император Павел, почивший в бозе не без деятельного участия командиров Семеновского, Кавалергардского и Преображенского полков. Сильные волнения в гвардии при вступлении на престол Николая Первого, непочтительность, своевольство, расхлябанность, рассуждения и мысли на любые ПОЛИТИЧЕСКИЕ темы – все это было. Но бесследно исчезло, а взамен пришли фанатичная верность и неукоснительное исполнение любых приказов.